Д. Ырсалиев

ИЗ ИСТОРИИ ОХОТЫ С ЛОВЧИМИ ПТИЦАМИ

Охотой с ловчими птицами с далекой древности занимались почти во всех странах Европы и Азии. В искусстве, фольклоре, в истории тех времен у многих народов ловчие птицы, особенно соколы, занимали большое место. Соколы высоко ценились как замечательные охотничьи помощники человека. У азиатских народов первые упоминания о соколиной охоте встречаются еще с XI века. Например, по данным Г. П. Дементьева (1951), киргизский хан Урус Инал в конце XI века послал Чингиз-хану в качестве дара ловчих птиц «шумкаров». В Западной Европе охотились главным образом со скандинавскими и исландскими кречетами, венецианцы и греки торговали восточными балабанами, а в Дании, Исландии и ряде других государств соколы считались собственностью короля. Во Франции периодом наибольшего расцвета соколиной охоты считается XVII век. Пока точно не известно, когда началась соколиная охота в России, но есть упоминание, что в IX веке Олег построил в Киеве соколиный двор. В XV веке ловчие птицы фигурировали как объект дипломатических сношений с другими государствами.
В отличие от европейских народов, охотившихся только с соколами, в Средней Азии и Казахстане в качестве ловчих птиц использовали, кроме соколов—кречетов и сапсана, орла-беркута, ястреба-перепелятника, дербника. Надо отметить, что промысловое значение имела главным образом охота с беркутом, с которым охотились на лисиц и волков, иногда на эликов и других зверей. Охота с соколами и ястребами носила больше любительский характер. По сообщению М. Н. Богданова (по Дементьеву), во второй половине XIX века широко распространена была охота с ловчими птицами в Туркмении у казахов, живущих в районах Хивинского оазиса. Беркутами туркмены травили волков, сайгаков, джейранов. За хорошего беркута туркмены давали верблюда. Кроме орла-беркута для охоты здесь применяли соколов и ястреба-тетеревятника.
Сообщения С. Флерике и Лоудона (по Дементьеву, 1952) также подтверждают широкое распространение в то время соколиной охоты в Туркмении, особенно в приамударьинской части Туркмении.
В дореволюционной Киргизии охота с ловчими птицами носила преимущественно спортивный, любительский характер. Чаще всего она служила развлечением феодальной знати. И лишь немногие из крестьян занимались охотой с ловчими беркутами, которых насчитывалось единицы.
Обычно ЛОВЦЫ («САЯТЧИ») пойманных соколов и ястребов дарили или продавали «рунным манапам. Некоторые дарили соколов после дрессировки, другие — сразу после поимки, сами же саятчи охотились с ловчими птицами редко. Об этом свидетельствуют рассказы старейших охотников. Например, Карабек Осмоналиев — один из лучших сокольников, сообщает, что он пойманных соколов и ястребов дарил местным богачам, так же поступали и многие другие. Среди феодалов охота с ловчими птицами была распространена очень широко. Этому способствовало богатство охотничьей фауны.. В пой-менных лесах обитало множество фазанов, зайцев, куропаток. По озерам гнездилось громадное количество уток, гусей и другой водоплавающей птицы. Все лучшие охотничьи угодья в то время находились в руках знатных манапов. Некоторые из них занимались и обогащением охотничьих угодий фауной. Так, пойма реки Нарын в районе Акталчат была в ведении манапа Мусакожо Исмаилова, который в 1908 г. выпустил в этих угодьях фазанов. Фазаны размножились и распространились по всей пойме, водятся они там и сейчас. Манап Чожо, которому принадлежал пойменный лес по реке Ат-Баши, в 1911 г. также выпустил в свои угодья фазанов. Однако охотились за птицей только сам манап и его друзья, другим охота не разрешалась. Подобные явления наблюда-лись и в других районах Киргизии.
Охота постепенно стала входить н рамки государственной законности; были установлены правила и сроки добывания птиц и зверей, запрещена охота в период размножения животных. Охотой с ловчими птицами получили возможность заниматься все любители этого увлекательного занятия. Особенное развитие получила охота с орлом-беркутом на лисиц и волков. Охотники-беркутчи добытую при помощи беркутов пушнину стали сдавать на государственное заготовительные пункты по установленной цене, и постепенно охота с ловчими беркутами стала промыслом. Возросло число охотников с ловчими соколами и ястребами. В основном соколиной охотой занимаются в северной половине . Киргизии, особенно в Иссык-Кульской котловине, в Та-ласской долине и в Тянь-Шане. На юге Киргизии охота с ловчими птицами не получила широкого размаха.
Северная часть Киргизии отличается наличием крупных озер и рек, по поймам которых тянутся леса. На этих водоемах всегда скопляется множество водоплавающих птиц, в пойменных лесах водятся фазаны, куропатки, зайцы. Поэтому и охота с ловчими птицами в этих краях развивалась шире.
До 1941 г. дичи было значительно больше, чем сейчас. Это объясняется тем, что в годы войны во многих местах вырубили пойменные леса, а фазаны, зайцы и куропатки местами были почти полностью уничтожены браконьерами. Больше стало и ружейных охотников. По неполным данным, в настоящее время только зарегистрированных охотников в республике насчитывается около 15 тысяч. Кроме того, есть еще немало незарегистрированных владельцев ружей. Вырубки пойменных лесов, с одной стороны, и увеличение числа ружейных охотников — с другой, привели к сокращению численности многих птиц и зверей в охотничьих угодьях. Поэтому число охотников с ловчими птицами в последнее время также сократилось.
Орлы и соколы-кречеты играли большую роль в поэзии и легендах народов Средней Азии, в том числе и Киргизии.
Г. П. Дементьев (1952) пишет, что тюркские названия алтайского кречета «турул» и вообще кречетов «шуикар», «сумкар», «шумжар» употреблялись в качестве личных и родовых имен выдающихся лиц, героев, в особенности военных вождей.
У воинственных тюркских . и монгольских племен охота считалась не только как развлечение или промысел, но и как военные упражнения. Существовала восточная поговорка: «соколиная охота — сестра войны». Поэтому лучшие охотничьи птицы ценились высоко и считались эмблемой «бесстрашного воина».
Слово «туйгун» (группа тетеревятников) у киргизов тоже означает символ ловкости и бесстрашия.В народном эпосе киргизов орел считается символом бесстрашных воинов и военных вождей.
Птицы в гнездах, звери в норах, — Трепетали перед ним окрест. Сделал я для него насест. С полосатой шеей потом Белоспинною сокола взял, Рядом с мощным орлом привязал»
В этих строках в поэтической форме описана любовь сокольника-киргиза к своему крылатому помощнику.
В поэме о Семене (2-й отдел эпоса «Манас») сюжет развертывается вокруг поимки богатырем Семетеем улетевшего от Herd белого кречета.
Об особенно сильных беркутах складывались целые легенды. Так, в глубине гор Тянь-Шаня жил бедняк. Он батрачил в пастухах у бая. Однажды бедняк рассказал баю, что хорошо обученный беркут — неисчерпаемый клад. Если беркут умело обучен и сыт, то каждый раз во время охоты приносит хозяину обильную добычу, хватает горных козлов, эликов, и волки от него не уйдут. Но если охотник неумело и плохо обучит беркута, то охотник гибнет в когтях своего 'беркута. Услышав это, бай обвинил бедняка во лжи. Но когда бедняк сказал баю, что он в нынешнем году будет обучать птенца такого беркута, бай начал упрашивать его принести птенца этого беркута, а за труд обещал дать десять кобылиц.
Бедняк согласился и, взяв себе помощника, поскакал к скале Зын-Таш. Цепляясь за камни, он добрался до гнезда, укутал птенца шубой и спустился вниз. Боясь, что самка беркута будет нападать, охотники умчались к перевалу. Когда миновали перевал, они услышали какой-то сильный шум. Посмотрев на небо, они увидели нападающего на них беркута. Оба быстро слезли с коней и спрятались в пещере. Разъяренная самка беркута обрушила страшный удар на одного из коней, и тот сразу же упал. Это был конь бая. Когда бедняк со своим другом приехал, бай разъярился и взамен убитого коня забрал у бедняка единственного бычка. Бедняк больше года обучал беркута и добыл с ним много дичи. Бедняк и его друг надели на себя лисьи шубы, а также поделились добычей беркута и с другими бедняками.
После этого бай никак не мог забыть о прославленном беркуте бедняка. Тогда он пришел к местному правителю,»— болушу и просил отнять у бедняка храброго беркута. Болуш обвинил бедняка в том, что беркут напал на его сына, обманным путем отобрал беркута и отдал его баю, но через месяц по аулам разнесся слух, что могучий беркут напал во время охоты на бая и убил его. Так погиб хитрый и жадный бай.
Подобные легенды о беркутах существуют у многих народов Средней Азии и Казахстана.